Миграция сельского населения Дальнего Востока России в начале ХХI века Мищук С.Н., Рязанцев С.В.Миграция сельского населения Дальнего Востока России в начале ХХI века // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2021. Т. 14. № 3. С. 182–198. DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11ISSN 1998-0698DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11РИНЦ: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=46320187Размещена на сайте: 09.09.21Текст статьи на сайте журнала URL: http://esc.vscc.ac.ru/article/28962 (дата обращения 09.09.2021)Ссылка при цитировании:Мищук С.Н., Рязанцев С.В. Миграция сельского населения Дальнего Востока России в начале ХХI века // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2021. Т. 14. № 3. С. 182–198. DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11 DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11.Mishchuk S.N., Ryazantsev S.V. Migration of rural population of the Russian Far East at the beginning of the 21st century. Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast, 2021, vol. 14, no. 3, pp. 182–198. DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11 DOI: 10.15838/esc.2021.3.75.11.АннотацияОколо четверти населения Дальнего Востока проживает в сельской местности. Дальний Восток занимает 42 процента от площади России. Очевидно, что сельское население и его миграционная подвижность будут иметь территориальные различия. Цель данной статьи – провести пространственный и временной анализ динамики миграционных процессов в сельской местности Дальневосточного федерального округа РФ. Работа основана на анализе статистических данных. Принимая во внимание вероятность трансформации структурных характеристик миграционных потоков в результате использования с 2011 г. новой методики учета внутренней миграции, в работе рассмотрен период с января 2012 г. по январь 2020 г. В статье показано, что миграция играет решающую роль в формировании численности сельского населения в округе. На начало 2020 г. в округе отмечается рост интенсивности миграционных процессов в сельской местности, однако, сохраняется миграционная убыль населения. Основная часть мигрантов из сельской местности оседает на Дальнем Востоке, преимущественно в городах. Поток мигрантов из города в село сохраняет свою статистическую значимость, однако не соответствует территориальной структуре миграционного оттока сельских жителей. Исходя из соотношения миграционной и естественной убыли (прироста) населения, авторами разработана типология сельской местности в субъектах Дальнего Востока на 2011 г. и 2019 г. Выделено три типа регионов. Показано, что динамика миграционных процессов может влиять на социально-экономические показатели развития регионов. На примере приграничного региона Дальнего Востока показано влияние динамики миграционных процессов на развитие сельской местности и сельского хозяйства в условиях дефицита трудовых ресурсов и ограничений международных перемещений трудовых иммигрантов.Ключевые слова: сельское население сельская местность миграция типология сельской местности компоненты миграции коэффициенты миграции дальний восток rural population rural area migration rural typology migration components migration coefficients far east Рубрики: Смежные дисциплиныВозможно, вам будут интересны другие публикации:Мищук С. Н.Сельское население Дальнего Востока России во втором десятилетии XXI в.: влияние миграции и муниципально-территориальных преобразований // Международный демографический форум: материалы заседания / отв.ред. д.г.н., проф. Н.В. Яковенко. – Воронеж: «Цифровая полиграфия», 2020. – С. 430-434.Красинец Е. С., Шевцова Т. В.О тенденциях и проблемах социально-демографического развития сельских территорий России // Евразийское Научное Объединение. – 2021. – № 7-2 (77). – С. 92-94. DOI: 10.5281/zenodo.5168565Чучкалов А.С., Мищук С. Н., Греля Н.К.Факторы трансформации пригородной сельской местности депрессивного региона (на примере Биробиджанского района Еврейской автономной области) // Крестьяноведение. 2021. Т. 6. № 4. С. 136-163.Мищук С. Н.Трудовая миграция на Дальнем Востоке России: до и после 2020 года // Региональные проблемы. 2021. Т. 24. № 2-3. С. 171-174.Mukhanova M. Rural Youth in Russia: Their Status and Prospects for Development // Eastern European Countryside, 2014, №20. ? (none)